ХЭЙХО
"ИСКУССТВО ВОЙНЫ И МИРА"
ТАМА, ИНОТИ И КОКОРО

魂 тама, 命 иноти и 心 кокоро - три "души" по-японски
Теория структуры духовной сущности человека, правителя и божества в традиционной японской культуре. Такую троичную структуру духовной сущности, разумеется, нельзя воспринимать в расхожем смысле - как "троедушие", потому и слово "душа" в заглавии стоит в кавычках.

Из статьи Е.С. Бакшеева (Российский институт культурологии, Окинавский университет искусств)


Итак, настоящая статья посвящена трем основным понятиям традиционной японской духовной культуры (тама="душа", свободная душа; иноти="жизнь", телесная душа; кокоро="сердце", эмоциональное сознание) и их взаимосвязи между собой. Подобные исследования довольно редки в отечественном и западном японоведении; нет ясного видения этих проблем и среди японских ученых. Между тем, без понимания этих концептов невозможно адекватное изучение многих ключевых вопросов японской культуры: представлений японцев о себе и внешнем мире, традиционной религии синто. То, что принято называть "традиционной японской культурой", сформировалось под мощным китайским влиянием. Тем более важен анализ древнейших истоков духовной культуры японцев, их архаичного мировоззрения, что позволяет понять особенности национальной культуры.


Краткий словарь основных понятий и терминов

Моно - "вещь, существо, всё сущее"; рассматривается как некое первичное вещество из которого возникло и состоит всё сущее (божества, люди, животные, растения, предметы). В древней Японии моно - это всё живое и неживое в нераздельности телесного и духовного. Знак, читаемый по-китайски гуй и означающий "демон, бес", при фонетической записи японского фольклора и раннеписьменных текстов иногда использовался в значении "вещь", "нечто", "то, что". Затем произошло расщепление синкретического представления на отдельные понятия "предмет", "человек" и "дух". Моно - духи всех живых и неживых природных объектов (лес, горы, реки), свободные души, покинувшие тела или объекты (сэйрэй // цзинлин), духи мертвецов, призраки (сирё:) (ср. кит. гуйу), духи животных. В древности моно, подобно тама, воспринималась как "духовная сила", содержавшаяся в оружии (мононогу), других "священных" предметах, в магических формулах. При эстетическом анализе поэзии моно характеризуется как сокровенное ядро вещи, ее дух.

Моно-но-кэ - с IX-XII в. злобные духи живых и усопших, одержимость которыми приводила к болезни и смерти. Кэ / кай (кит. гуай) в позднесредневековой и народной демонологии породило целый класс оборотней и привидений ё:кай.

Икирё:, икисудама (= моно-но кэ) букв. "живые души" - злобные души живых людей, обычно женщин, которые преследовали своих недругов независимо от воли их носителей.

Судама - горный, лесной дух, дух дерева, камня, привидение-оборотень с телом демона и лицом человека.

Горё: - "священный дух" - навлекающие беду души знатных особ, умерших неестественной смертью, а также духи-божества болезней.

Онрё: (кит. юаньлин) - "мстительный дух" мертвого или живого человека.

Они. Этимология слова связывается с "они" ("невидимый") - так прочитан иероглиф, который обычно читается "ин / какурэру" (кит. инь) - "скрываться, удаляться, скончаться". Термин они впервые встречается в фудоки (историко-географические описания, 713 г.), где записан биномом, читаемым как тими (демоны, сходные с они). Они стали ассоциироваться с миром мертвых в "Нихон сёки" (миф об Идзанаки и Идзанами), где уже использован ставший традиционным иероглиф (кит. гуй). В древности термин они, очевидно, охватывал целый спектр сверхъестественных существ от невидимых моно до видимых тими и ё:кай. Поскольку впоследствии термин моно-но кэ широко использовался для обозначения невидимых человеческих душ (духов), под они и ё:кай стали пониматься видимые фантастические существа (антропо- или зооморфные). Таким образом, слово они изначально означало навь, неупокоенный бродячий дух мертвеца, злое земное божество, затем - "привидение, бес, черт, демон".

Тамакадзэ - "/злой/ дух-ветер" - северный и северо-западный муссон с сильными и неожиданными порывами, дующий зимой и несущий болезни (ср. камикадзэ - "божественный ветер", "ветер-божество"; ветер считался также средством передвижения богов). Издавна в синтоистских храмах, расположенных с севера, северо-запада и северо-востока от столицы, проводились обряды по усмирению тамакадзэ. Так, уже с VII в. в 4-й день 4-го и 7-го месяцев в храме Тацута (на северо-западе от местности Асука, где находилась ставка государя) совершались обряды с исполнением молитвословия (норито) "Празднество божества ветра в Тацута". На северо-западе от Асука и новой столицы Нара также находился район Идзумо, в котором с древности локализовали "страну мертвых". В IX-XII вв. на эти представления наложился культ горё:.

Кагами - зеркало; записывается заимствованным из Китая знаком, но его этимология: кага / кагэ (образ) + ми (видеть).

Сугата - "фигура, облик, вид" - призрак-душа усопшего, который видят живые (в том числе во сне).

Мусухи (мусуби) (обычно записывается биномом "сан / уму" + "хи / рэй") - "сакральная производительная сила, плодородие". В этом смысле мусухи близко китайской "животворящей силе дэ", с помощью которой "Небо взращивает все сущее". В текстах фудоки в имени бога Каму-мусуби-но микото формант "мусуби" записан иероглифом кон // хунь, что указываeт на то, что понятие мусуби появилось раньше тама. Хи - "дух, духовная сила". Хито - совр. "человек", хико - "мужчина", химэ - "женщина" в древности означали, что они обладали такой силой и даже имели статус типа жреческого или шаманского.

Ками - дух, божество, бог. Важнейшее понятие всей японской культуры, народных культов и синтоизма. Состав чрезвычайно разнообразный; выделяется четыре основных типа: топонимы, антропонимы, имена вещей и функции, - которые функционально могли соответствовать или социальным группам, кланам, деревням, или же ведать здоровьем и благополучием людей. Они могут быть бесформенными и бесплотными, зоо- или антропоморфными, природными объектами или артефактами. Происхождение термина ками связывается с тунгусским "кам" ("шаман"), с корейским "ком" ("медведь") или с айнским "камуй" ("бог, дух") или же с исконно японскими "ками" - "верхний, высший", "кума" - "уединенное тенистое место, укромный уголок" или "куму" - "уединение, затворничество". В словаре X в. "Вамёсё" указаны топонимы Кума, Кумасиро, Кумасинэ, Кумано, Кумагая. По одной гипотезе, слово тама пришло в японский язык из аустронезийской культуры, а ками - из алтайской общности. По другой, слова ками, тама, иноти - из айнского языка.

* * *

Тама (тамасии) - "свободная душа"

Представления о тама - "душе" (духе, жизненной силе, магической силе, /духовной/ энергии, харизме) - стержневая идея традиционной японской религии и культуры, особенно на раннем этапе их развития. Если в официальной синтоистской религии центральным понятием является божество, или дух (яп. ками, кит. шэнь), то в народных верованиях и в традиционных обрядах, выступает другая сверхъестественная сущность - душа, по моей терминологии, "свободная душа" - тама, или тамасии.

Тама - синоним тамасии, в древности - тама-си-хи - "дух / в виде / шара". Это представление существовало уже в VIII в.; считалось, что души покойников могут появляться из могилы в виде голубоватых огней, шаров фосфоресцирующего огня, которые передвигаются в воздухе. Отсюда - термин хитодама (букв. "душа человека") - душа мертвеца. В антологии "Манъёсю" (VIII в.) (песня N 3889) говорится: "Я буду всегда помнить ту могилу в ночь дождливую, когда один на один встретил твою мертвую душу - голубоватый призрачный огонь". Их также называли "бесовские огоньки" (ониби).

Иногда за души мертвецов принимали светлячков, поскольку время их массового появления совпадало с праздником поминовения усопших о-бон (середина августа). В "Исэ-моногатари" ("Повести Исэ", X в.) светлячки неоднократно упоминаются в связи с похоронами (напр., N 38,44). Причем высоко взлетающий вверх светлячок ассоциируется с душой усопшей, возносящейся к небесам: "Светляк летающий! Ты доберешься до неба самого..." (пер. Н.И. Конрада). Светлячков также отождествляли и с душами живущих людей. Отлет души из тела живого человека часто изображался в литературе Хэйан (IX-XII вв.). Один их таких примеров можно обнаружить у поэтессы Идзуми-сикибу в антологии "Госю:исю:" ("Последующее дополнительное собрание поэзии", XI в.; св. 20): "Погрузившись в раздумья, я поймала светлячка, /прилетевшего/ из долины - не моя ли то душа, что беспечно отлетела из моего тела".

Солнце также стали воспринимать как "Божественный дух в виде шара, сияющий в небесах" (яп. Аматэру митама; отсюда - имя богини Аматэрасу). Далее, название тама было, очевидно, перенесено на божество-покровителя какой-либо местности - кунитама ("божественный дух земли / страны"). [23] Слово "тама" входит во многие термины, описывающие духовную структуру окружающего мира: кодама - букв. "дух дерева" (впоследствии "эхо"); инадама - "душа риса"; котодама - букв. "душа слова" - словесная магия; тамакадзэ - "/опасный/ дух-ветер" - северный и северо-западный муссон, несущий болезни.

Японские ученые придерживаются теории о трех стадиях развития древнейших верований: аниматизма, анимизма и веры в индивидуальные божества. По их мнению, на первой стадии (неолит) появились верования в некую безличную силу тама, имевшую характеристики полинезийской мана. На второй стадии (рубеж эр), когда сакральное / нуминозное уже обрело конкретные формы и стало связываться с реальными объектами, сложилась вера в тама и моно. На третьей стадии (первые века н.э.) сформировалось понятие об отдельных божествах-духах ками. Синтоистские теологи считают, что такие представления развивались от комплекса "тама, моно, они" к комплексу "синрэй (шэньлин), ками". Архаичные представления о сакральном и нуминозном отражают неоднородность истоков японской культуры. Некоторые исследователи делят эти категории на две группы - "аустронезийского" (моно, тама, хи) и "алтайского" (ками, нуси, уси, цуми, цути, ти) происхождения.

Исследователи ищут этимологии "тама" среди его омофонов. Русский японист начала XX в. Н. Мацокин связывал "магическую силу тама" с глаголом "тамау" ("жаловать, изволить, соблаговолить"), первоначально обозначавший, по его мнению, передачу этой силы от высших к низшим: от божеств и государей, обладавших ею в наибольшей степени, она переходила на простых смертных ("тамавару" - "принимать от высшего"). Он считает, что со свойством этой силы накапливаться тама также связан и глагол "тамару" - "скопляться, сосредотачиваться в одном месте". Современный японский теолог Сонода Минору также придерживается такой точки зрения.

Иногда в среде синтоистских служителей, теологов и исследователей тамасии понимают как сущность более высокого порядка: как сила, мощность и действие тама; иначе, тама - душа, тамасии - "дух, дарованный ками", или "дух души" - высший аспект тама.

Благодаря анализу различных способов записи "тама" в древнеяпонских текстах можно реконструировать содержание японских терминов и их связь с китайскими аналогами. В "Манъёсю" многие песни - это магические заговоры на родном языке, поэтому иероглифы, обозначающие "дух" или "душа", - рэй (кит. лин) и хаку (кит. по) - крайне редки, а кон (кит. хунь) практически не употребляется, видимо, из соображений табу. Зато часто используется фонетическая запись или омофон "драгоценный камень, яшма" (кит. юй; чжу). В "Кодзики" ("Записи о делах древности", VIII в.) в имени богини Тамаёрибимэ (Дева, одержимая духом), ставшее родовым названием шаманок, тама записано через "юй". В "Манъёсю" (N 417) говорится: "Мой государь, встречусь ли я с твоим упокоенным /телесным/ духом (никитама)? Ты выбрал своим /извечным/ храмом-дворцом гору Кагами в краю Тоёкуни". Словом "тама" прочитан иероглиф "хаку", обозначающий в Китае по - "земную (телесную) душу", что остается в могиле в отличие от хунь - "небесной души". В "Нихон сёки" ("Анналы Японии", VIII в.) уже ощущается китайское влияние: здесь часто употребление иероглифа кон // хунь (ара - / ники - / саки - / куси - митама). А "священные души (митама) покойных и живущих царей", помогающие победить врагов или даже вернуться из иного мира записаны биномом синрэй // шэньлин. В поэзии эпохи Хэйан, в "Исэ-моногатари", в названии обрядов тамамусуби ("связывание души") и тамаоки / сёкон // чжао хунь ("призывание души") использован знак кон // хунь. В слове тамая ("храм предков" или "временный храм-усыпальница") - иероглиф рэй // лин, поскольку речь идет о душе после смерти человека. Близкое по значению слово тамадоно ("помещение для выставления покойника") пишется с любым из двух знаков: кон // хунь или рэй // лин (рэйкон - "душа мертвеца" и, шире, душа человека вообще). В названии класса богов мусуби формант "би /хи" ("дух"), по смыслу аналогичный кон // хунь, записан иероглифом "рэй //лин", а слово инадама ("дух риса") - "кон // хунь".

Согласно традиционным представлениям, свободная душа (тама) пребывает в любом объекте - человеке, животном или природном, давая им жизнь и энергию. Действиями тама определяются сознание, чувства, суждение, мышление, психологические реакции человека; она управляет телом. В свою очередь, плоть сильно влияет на тама. Когда тело голодно, тама чувствует голод, когда плоть удовлетворена, то и тама тоже. Поведение человека определяется действиями как тела, так и тама, свободной души; человек состоит из тела-оболочки (кара/да/) и тама. Только после смерти и распада тела тама окончательно покидает его и функционирует самостоятельно.

Подвижность живой свободной души (тама) едва ли не важнейшая ее характеристика. Тут много общего с представлениями других народов: душа отлетает во сне, при испуге и т.д. В раннеяпонской культуре имелось терминологическое выражение этого явления - "тама сакару" ("душа отлетает /из тела/"). Рассеянность, вызванная отлетом души, отмечена в "Такэтори моногатари" ("Повесть о старике Такэтори", IX в.). Есть много историй о том, как тама покидает тело на время; случалось, что души (тама) двух людей вышли из тел одновременно и, возвращаясь, перепутали тела ("Исэ-моногатари"). Особенно много в японской поэзии примеров отлета души влюбленных к объектам их страсти. В древней и средневековой Японии представления о подвижности свободной души (тама) являлись существенным фактором быта и культуры. Отсюда - многочисленные обряды по призыву и удержанию тама (напр., тамамусуби - "связывание души"), а также по обновлению души - обряд "тамафури" (букв. "встряхивать дух"). Например, в "Исэ-моногатари" приводится следующая песня: "Если случится так, что, переполнясь любовью, душа отлетит, то, встретившись ночью глубокой, завяжи мою душу (сотвори тамамусуби)" (пер. Л.М. Ермаковой). Обряды бытовой (любовной, семейной) магии еще в древности были заимствованы придворным и государственным церемониалом, где шаманские приемы "связывания души" легли в основу ритуалов "умиротворения души" государя. При этом предполагалось, что "божественный дух" (рэй//лин) "прикреплялся" к его телу, в него "вселяли" "духовную мощь" и обновляли его жизненную силу.

Японцы верили, что мертвецы продолжают жить как духи (рэйкон) и периодически приходят в наш мир, участвуют в обрядах, которые проводят для них потомки и, в свою очередь, даруют им благо. Например, после сбора урожая проводились празднества и духам-предкам преподносились первины урожая. Через обряды очищения и с ходом времени время душа умершего естественной смертью, становится душой предка, а та - богом-предком.

По народным представлениям, в пространстве носятся множество живых и мертвых душ (тама), отделившихся от тел. Они ждут возможности войти в другие тела. Иногда человек может быть одержим многими тама одновременно. Такие души невидимы, придают овладеваемым ими объектам свою собственную природу, свободно появляются, исчезают, трансформируются. Они обладают силой, которой человек не может противостоять. Особо сильные души могут влиять на погоду, нарушать законы природы, вмешиваться в ход вещей, влиять на судьбы людей и предвидеть будущее.

Хорошо известен культ "вредоносных духов мертвых" периода Хэйан (IX-XII в.) (онрё: и горё:), который занял в японской культуре важное место. Вопрос о том, почему такой культ оформился именно в этот период, требует специального исследования, но его древнейшие истоки восходят к народным представлениям о том, что душа тама испытывает отрицательные эмоции из-за смерти своего владельца, а также небрежного отношения к трупу. Такое состояние тама может превратить ее в злобный дух; отсюда необходимость погребально-поминальных обрядов умилостивления души. Особо велика вероятность превращения тама в злобный мстительный дух (горё:, онрё:), когда человек уходит в мир иной не по естественным причинам (по старости), а вследствие насильственной смерти или несчастного случая.

Маститый ученый Умэхара Такэси прямо говорит, что "представления о злобных духах мертвых господствуют в японской культуре". По его теории, "Манъёсю" была составлена с целью умиротворения и упокоения душ жертв политических интриг. Другой исследователь, Нисицунои Масаёси, считает, что эта поэтическая антология представляла собой собрание песен "упокоения души усопшего" (тинкон), которые исполнялись с целью изгнания вредоносных духов и воскрешения усопших. В основе раннего театра Ноо лежали шаманистские обряды по упокоению этих душ мертвецов. Классическая литература Хэйан показывает, что люди боялись духов мертвых, которые мучили и терзали их. Все социальные и личные кризисы - политические изменения, гражданские войны, эпидемии, болезни, засухи, землетрясения, бури, тайфуны, трудные роды, болезни и смерти - воспринимались результатом мести злобных духов покойников, особенно душ важных особ, умерших насильственной смертью. Злобных духов обнаруживали шаманы и шаманки или "маги" через гадания и некромантию (такие верования существуют в Японии и сегодня). Согласно этим представлениям проводились специальные поминальные службы для тех, кто встретил безвременную кончину, поскольку считается, что его дух - ревнивый или злой - может принести несчастье своему врагу или всей общине. Такие души нужно было особо умиротворять и почитать.

Поэтому во многих синтоистских храмах стали почитать таких духов, которым поклонялись как "человеко-божествам" (хитогами). Эта система верований основывалась на тесной взаимосвязи индивидуального ками с шаманом или знахарем. Она, очевидно, существовала уже в протогосударственных образованиях типа "деревень-государств" на рубеже эр и управлявшихся шаманистскими лидерами (напр., Химико в Яматай в III в. н.э.). Культы божеств (ками) и общинные празднества (мацури) испытали сильное влияние обрядности хитогами. Это проявилось в традиции процессий "паланкинов" с предметом, в котором пребывает дух бога, сопровождаемых плясками и песнями и магико-религиозной "театральностью", а также в наследственной системе синтоистских жрецов.

Система хитогами трансформировалась в культ горё:-син (горё:-ками), о чем впервые свидетельствуют записи 2-й половины VIII в. Время с середины VIII в. до XII в. может быть названо веком горё:-син. Изначально этот культ включал в себя верования в злобных духов знатных особ, умерших в политических интригах. Эти духи почитались в синтоистских храмах как ками, им посвящались - с целью их утешить и успокоить - специальные празднества и поминальные службы, своего рода смесь культов ками, религиозного даосизма, оммёдо (японский вариант системы инь-ян) и буддизма. Первые такие официальные службы были совершены в 863 г. в Киото под патронажем императора. Со временем верования в горё:-син стимулировали в аграрном обществе осознание простолюдинами степень человеческих возможностей. При этом буддизм и даосизм оказали революционизирующее влияние на духовную жизнь японцев, включая погребальные обычаи и веру в духов усопших. Теперь каждый человек, независимо от его социального статуса, стал сознавать возможность собственной деификации. Этому способствовала деятельность деревенских шаманов и шаманок, которые посредством транса общались с душами усопших простолюдинов, чтобы объяснить природные бедствия в данной местности.

Таким образом, "свободная душа" (тама) играет активную роль в жизни ее носителя и при жизни, и после его смерти, влияя на других благотворно или злокозненно. Тезис об активном воздействии свободной душой ярко выражен в "Манъёсю", где "таматихафу" означает "душа благославляет/ся/", а "тама-тихафу ками" - "божества, дарующие душе благо". В песне N 2661 говорится: "Боги счастье приносящие душе, даже вы меня оставьте, я прошу, оттого что больше я не дорожу этой бренной жизнью на земле") (пер. А.Е. Глускиной). Самую большую опасность японцы видели в духах усопших, но и душа - злой дух живого человека также может нанести вред другим, довести их до тяжелой болезни или даже до смерти. Иногда различные бедствия считались принесенными гневными или ревнивыми душами живых мужчин и женщин. В хэйанской культуре, например, в "Гэндзи-моногатари" ("Повесть о Гэндзи", н. XI в.), известна мания так называемых "живых душ" (икирё:, икисудама=моно-но кэ), когда душа живой женщины преследовала более удачливую соперницу.

 Тама подобно ками имеет свойство бесконечно увеличиваться и делиться, а при соприкосновении с предметами и людьми оставлять на них свою часть. Поэтому при отделении от главного рода его ветвей проводили ритуал разделения родовой души (= родового божества); та же процедура совершалась при основании филиалов синтоистских храмов. И, наоборот, при подчинении, покорении или выражении покорности душа (тама) подчиненных родов поглощалась душой господствующего, и тогда несколько богов почитались в одном храмовом комплексе. Вне объекта тама может быть божеством (ками) или его аспектом, духом мертвеца или предка. Тама также может принимать определенную форму, становясь призраком или чудовищем. Душа, покидая тело живого человека, иногда принимает его облик: в таком случае возникают двойники.

По древним японским представлениям, которые перекликаются с верованиями других народов, живая свободная душа человека могла находиться на его голове, в волосах; отсюда - магия и табу, связанные с волосами и гребнем. Тама также могла находиться на теле (под мышкой) или под одеждой. [12] Это породило своеобразную "магию одежды", где магическую функцию выполнял рукав, подол, [13] шарф, шнурок-завязка нижней одежды или пояс. В "Манъёсю" целые циклы песен-заговоров (на расставание, любовных, лечебных, похоронных) насыщены этими образами.

Считалось, что, когда свободная душа в результате магических действий помещалась вне тела живого человека, тогда она становилась "внешней душой". При этом считалось, что свободные души (тама) членов рода находились на хранении в родовом синтоистском храме. А чтобы душа правителя не отлетела, ее хранили в специальной шкатулке, [14] что обнаруживает поразительное сходство с шаманистическими приемами у корейцев и народов Сибири, а также с фольклорными мотивами славян ("смерть" Кощея).

В источниках вместо слова тама часто используются синонимы: кагэ, микагэ, омокагэ, катами, сугата.

Кагэ ("тень; свет; образ") - душа живого и усопшего человека. Выражение "у него слабая тень" ("кагэ га усуй") означает, что человек при смерти. В Японии у царского рода существовал ритуально-символический дуализм "света" ("солнца, сияния") и "тени" (угасания) - активной, деятельной и слабеющей, угасающей (например, в конце года или перед смертью) души-харизмы. В семьях, сохраняющих древние традиции, все еще есть обычай подношения "угощения для тени" (кагэдзэн) портрету члена семьи, когда он находится в отъезде. Это значит, что, по крайней мере, часть его души остается дома в составе родовой души, пребывающей в родовом теле семьи.

Микагэ (букв. "августейшая/священная тень") - душа императора или божества; "эпифания" - явление божества; [15] образ покойного, [16] а также венок из цветов, лозы, листьев, плодов и драгоценностей (иначе тамакадзура, ханакадзура, тамакагэ; носился на голове); его возлагали на месте ритуального выставления тела усопшего государя, дух которого и пребывал в нем; [17] разновидность катами.

Катами (этимология: "форма"+"видеть", ср. кагами - "зеркало") - "зримый облик, видимый образ" - душа покойного и предмет, природный объект или человек, в котором она пребывает; отсюда - значение "сувенир на память". [18] Катами-вакэ - частичный обмен душами между мужем и женой через обмен нижней одеждой; жена, завязывая шнурок нижнего платья у мужа, "привязывала" к нему часть своей души, в результате чего и после смерти жены ее душа по-прежнему "прилеплена" к телу мужа. [19]

Омокагэ - "облик, образ, вид, лицо" - призрак-душа усопшего, которая предстает перед живыми людьми; позднее - "воспоминание"; если в ранних источниках это слово записывается биномом, то впоследствии - иероглифом, специально изобретенным японцами.

Свободная душа (тама) обладает той же природой и сущностью, свойствами и характерными признаками, что и божество ками; она также может вселиться в человека или предмет. Но ками - более высокий и чистый дух. Самым большое отличие в том, что тама, хотя и может передвигаться независимо, всегда некоторое времени находится в теле. Во многих синтоистских обрядах, связанных с ками, фигурирует именно тама, а не ками; четыре "божественные души" (митама) в синто считаются видами ками. Дух, находящийся в живом теле - тама, а не ками, поскольку влияние плоти на дух слишком велико. Но тама, пребывающая в человеческом теле, находится в процессе превращения в ками. Действует непрерывный цикл духовного развития, в котором дух в его двух ипостасях циркулирует между небом и человеческими телами на земле. Для тама тело лишь временная обитель между рождением и смертью. Тама сохраняется после смерти тела и продолжает жить вечно. Дух, вознесшийся на небо после смерти человека (особенно знатного), становится ками. Затем эти духи, спускаясь на землю, входят в тела новорожденных и повторяют жизнь в этом мире как тама.

Представления о тама в раннеяпонской культуре близки понятию океанийской мана и китайской категории дэ в ее архаическом магико-виталистском значении ("магическая сила/могущество"). [20] В Океании бытовало представление о мана племени. [21] Китаисты говорят о "квазиродовой связи между дэ вождя и дэ его соплеменников", о дэ - "даре, исходящем от духов усопших предков", о "коллективном дэ" - не личной потенции отдельного монарха, а достоянии всей династии, о совокупном дэ монарха и вассалов, о передаваемой по наследству общединастийном запасе силы дэ. [22] Японские хи и митама также сопоставимы с древнегреческими teos и daimon и иранским frawashi, означающими "божественный дух царя" [23] и иранским же "хварэна", т.е. харизма, "божественная благодать". Причем хварэна подобно хи связана с солнцем (хвар), а два чтения одного и того же бинома митама/горё: показывают, что содержание понятия подобно daimon трансформировалось от "божественного духа" к "злому". Очевидно, что японские концепты тама и хи больше сохранили свою архаическую основу, чем дэ. Архаичные представления о дэ приложимы и к Японии. Проявления харизмы японского правителя воспринималось как магическая сила царского рода; она обеспечивала сакральное единство правителя и народа. "Сакральная связь" между правителем и народом являлась главным элементом такого принципиального для японской культуры понятия как "кокутай" [24] (обычно переводится как "государственный строй"). Это понятие, как и его архаичный синоним "кунигара" я перевожу как "тело народа (страны)" и понимаю как единое родовое тело всех живых и предков. Единение народа и ками во время древних общеродовых празднеств (мацури) осуществлялось посредством родовой тама.

Представление о взаимосвязи между душами простых людей (как живых, так и усопших), душами государей - этих "божеств во плоти", - и душами божеств может дать анализ комплексного понятия, которое записывается иероглифическим биномом, читаемым по-китайски как "шэньлин", а по-японски и как "митама", и как "синрэй", и как "митама-но фую". При этом под митама понимается душа предка, государя или божества, а также "благодать"; под синрэй - тамасии (дух), ками (божество) или "священные души покойных и живущих царей"; под митама-но фую - "божественная благодать/милость" [25] (относится к активной роли души и сопоставима с дэ - "даром, исходящим от духов предков"). Такие выражения как "митама тасукэтэ" ("с помощью священной/божественной души") и "митама тамахитэ" (букв. "получить дар от священной души") могут соответствовать выражению "по божьей/чьей-либо милости", "по велению судьбы".

Развитие идеи свободной души легло в основу представления о душе императора как о харизме - поскольку она связана с авторитетом и властью. Кроме телесной души (иноти) и "сердца" (кокоро), государь обладает еще тремя "душами": личной как шамана, "жреческой" как вождя господствующего клана и "августейшей" (харизма царского трона) [26] (записывается знаком "солнце" хи, что соотносится с его омофоном "дух" рэй//лин). Эта харизма была душой первопредка царского рода богини солнца Аматэрасу и передавалась по наследству, подобно общединастийному запасу силы дэ (= сю - "получаемой императором по наследству благодати" [27]), но - в отличие от Китая - строго в пределах лишь одного рода! [28] Эта передача называлась амацу хицуги - "наследование небесному солнцу" и изначально означала "преемство /небесного/ духа". Знак цуги = кит. сы - "получить /дэ/ от высшего/основателей/предшественников по наследству". Вероятно, и харизма японского правителя, и дэ китайского императора в своих истоках аналогичны "шаманскому дару". Так, считается, что изначально (предположительно на рубеже III и IV вв. н.э.) японский правитель вмещал в свое тело "дух края" (кунитама) - божество-покровителя своих владений.

Кокоро ("сердце") и иноти ("жизнь")

В традиционной картине мира японцев есть представления об еще одной душе человека или божества - кокоро ("сердце, духовность"). Исконно японское слово "кокоро" имеет параллели в алтайских (корейском, тунгусо-маньчжурских и тюркских) языках, и изначально обозначало часть тела: сердце (в биологическом смысле), грудь. Однако, уже по данным VIII в. видно, что оно стало утрачивать физические характеристики и приобретать психологические и эмоциональные. "Кокоро" могло записываться разными иероглифами: син//синь [1] - "сердце, душа, психический; центр, сердцевина"; насакэ//цин - "чувство, любовь, симпатия, эмоциональный"; и//шэнь - "намерение, желание, воля; настроение, чувства, душа; мысли". Кокоро превратилось в отличительный признак и неотъемлемый атрибут человека, психическую и познающую деятельность, способность чувствовать, выражение индивидуальной воли и желания. Стандартное выражение в "Манъёсю": "сердце /человека/ печалится (любит)". "Сердце" ("тайная воля") божества узнавалось через магические обряды, гадания, в сновидениях. Если тама выступало объектом ритуала, то кокоро его действующим субъектом. Понятие кокоро позднее развилось в важнейшую категорию японской эстетики. [2]

У человека - кроме свободной души (тама) имеется еще телесная душа - иноти ("жизнь", жизненное начало/принцип) [3]. Эта концепция - частный случай дуализма души, широко распространенного в мире (в Китае: хунь - свободная душа, по - телесная). Утративший свободную душу мог серьезно заболеть и даже потерять сознание (болезнь, вызываемая отлетом души, так называемая "болезнь тени"), но он еще не умирал, [4] поскольку его жизнь поддерживала телесная душа (иноти), находившаяся в теле неотлучно от рождения до смерти и связанная с дыханием. Предлагаемые этимология иноти - "дух/сила/сущность дыхания" [5] или "динамическая энергия жизни в дыхании". [6] В древнеяпонских текстах оно обычно передавалось иероглифом: мэй (кит. мин) [7] - веление, судьба, жизнь, предопределенный срок жизни (ср. кит. тяньмин - "мандат Неба") или дзю/котохоги, котобуки (кит. шоу) [8] - "долголетие, продолжительность жизни, возраст / благопожелание, пожелание долголетия (счастья)". Устойчивые выражения из "Манъёсю" дают представление о содержании этого термина: "жизнь" (иноти) - "короткая, хрупкая, тающая"; "иноти цугикэму" - "жизнь продлится", иноти имеет протяженность (длину) подобно канату; "иноти сирадзу" (букв. "не знать /своей/ жизни") в контексте VIII в. означает "не знать, как долго продлится жизнь"; "иноти синикэри" - букв. "/он даже перестал дышать, и затем его/ жизнь умерла". Еще одно выражение для умирания - "иноти сугу" - букв. "жизнь проходит" - характеристика исчерпаемого запаса жизненных сил у человека. Таким образом, с концептом иноти связаны представление об о заданности срока жизни (и легенды об оставлении стариков умирать в горах), а с идеей отлетающей или угасающей тама - обряды призывания души (и сезонные - в конце года - ритуалы по укреплению души).

Тама (душа) и иноти (жизнь) - два различных, но все же связанных, концепта. Часто встречающееся в "Манъёсю" выражение "тама-кихару (кагиру) иноти" изначально означало "жизнь, когда душа кончается / истощается / гаснет". Причем, именно в таких сочетаниях для обозначения тама несколько раз встречается вообще очень редкий иероглиф рэй//лин (чаще - субститут "яшма" или фонетическая запись). "Кихару" записывается двумя разными иероглифами, оба из которых содержат элемент "нож"; один из них обычно читается как "киру / кирэру" - "резать / прерываться, кончаться, истощаться" и "кири" - "предел, конец". "Кагиру" обозначается минимум тремя разными знаками; один из них значит "ограничивать /-ся/, положить предел". Поэтому, хотя тама часто обозначается иероглифом "яшма", традиционный перевод типа "жизнь, сверкающая как дорогая яшма" (N 1455 с иероглифом "киру") представляется не очень точным. [9]

По мнению исследователей, жизнями (иноти) членов рода правит "жизненный дух" (сэймэйрэй - мэй/иноти, рэй//лин). Родовое божество (удзигами) управляет этим "жизненным духом" и охраняет его - дабы он всегда пребывал в "здоровом и бодром" состоянии.

Таким образом, древние японцы признавали наличие у человека двух душ - "свободной" и "телесной". При этом, по некоторым свидетельствам, свободная душа тоже была двух типов; души одного типа принадлежали знати и синтоистским жрецам, а другого - простолюдинам. Возможность деификации (обожествления) после смерти признавалась только за первыми. Но для ками (божества) в традиционной японской культуре существовал другой дуализм, который можно характеризовать в понятиях бифуркации (расщепления) "свободной души" (тама). У бога есть только одна душа - свободная (тама), которая как бы "раздваивается" на две души, каждая из которых обладает своими функциями. Это "ара митама" ("буйная/дикая душа") и "ниги митама" ("мирная/спокойная душа", у/с/покоенная, умиротворенная душа). Эти две души - воплощения двух разных функций божественной свободной души, ее две различные сущности.

При этом в отличие от человека у божества нет никакой иноти ("жизни", или "телесной души"). Источники ясно показывают функции двух видов божественных душ, даже более активных, чем свободная душа человека. (Как гласит легенда о воинском походе императрицы Дзингу на Корею: "Мирная душа божества находилась при государыне, ее долгий век оберегала и умиротворяла, а буйная душа как копье вела вперед войска"). Эти два вида божественной души не только обладают различными функциями, но также находятся в разных местах. "Буйная душа" действует активно и выступает во главе военного похода или карает преступника, в то время как "мирная душа" остается на своем месте. "Мирная душа" бога напоминает телесную душу (иноти) человека, поскольку ее функция - занимать предназначенное ей место и оставаться неподвижной. В том же роде, "буйная душа" бога, сходна со свободной душой (тама) человека, потому что она действует активно во внешнем мире. Эти две божественные души функционально подобны свободной душе человека: они могут покидать храм, т.е. их временное пристанище, так же, как при определенных обстоятельствах свободная душа может покинуть ее обитель - человеческое тело. Следовательно, можно отметить определенный параллелизм между душами бога и человека.

На основании этнографических и лингвистических свидетельств можно предположить - и этой точки зрения придерживаются многие японские исследователи, - что в основе идей "буйной" и "смирной" душ божеств ками лежат соответственно представления о душе новоумершего человека (и тем более умершего преждевременной или насильственной смертью) и душе покойного, прошедшей погребально-поминальные обряды упокоения. В картине мира в Японии и на Окинаве, где до сих пор сохраняются реликты древней культуры японской, особенно в народных верованиях, обрядах и культах, есть принципиальное отличие между "буйной", опасной душой только умершего человека и его уже "упокоенной", умиротворенная душой - через некоторое время. Как указывал "отец" японской этнографии Янагида Кунио, через регулярные обряды очищения и подношения и с ходом времени душа умершего (сирэй) естественной смертью, становится душой предка (сорэй), а та - богом-предком (содзин). После распространения в Японии буддизма душа умершего считается "духом мертвеца" в течение 49 дней т.н. "промежуточной тьмы" (тю:ин) между смертью и следующей жизнью (в древности этому промежуточному состоянию соответствовал период могари); [10] по окончании этого периода дух покойного уже считается душой предка и до первого празднества о-бон называется ниидзё:ро:, или нииботокэ, а затем - сё:рё: (во время о-бон) и митама (на Новый год); через 33 года или 50 лет после смерти поминальные обряды прекращаются, и дух предка становится предком-божеством. [11]. При этом необходимо учитывать, что боги-предки - это ками особого свойства; отношения между ними требуют специального исследования.

В результате дальнейшей "расщепления" свободной божественной души (очевидно, "смирной души" - никимитама) древнеяпонские боги стали обладателями еще одной пары душ: "счастливая душа" (сакимитама; иначе, "душа, приносящая счастье", "дух, который дарует благо/удачу") и "чудесная душа" (кусимитама; иначе, "дух, творящий чудеса", "душа, обладающая мистической силой"). Эти души упоминаются в эпизоде с богом-создателем страны в "Анналах Японии": "...чудесный свет озарил море, и неожиданно нечто подплыло к нему и сказало: "Если бы не я, разве ты смог бы покорить эту страну?... Я твоя счастливая душа, чудесная душа". [12] По просьбе своих душ бог построил для них храм, где их стали почитать.

Если "смирная" и "буйная" души божества действуют раздельно в пространстве и в своих функциях, то "счастливая" и "чудесная" души вместе покидают тело своего носителя и демонстрировать свою силу. Такая их специфическая функция позволяет сравнить их с "буйной" душой. Они представляют не две отдельные сущности, а только два аспекта, по разным гипотезам, или дикой, или смирной души. В "Манъёсю" в легенде об "императрице" Дзингу два яйцеобразных камня названы одним термином - кусимитама, что также показывает, что "чудесной" душой могли обладать не только боги, но и знатные люди. Точно также, "счастливая" душа обнаруживается в людях, как и в богах. В словаре X в. "Вамёсё" имеется идентичный с "сакимитама" термин "сакитама" - "дух, который защищает человека и дарует ему счастье.

В синтоистских храмах почитаются как сами ками, так и их мирные или буйные души. Так, в главном синтоистском храмовом комплексе Исэ-дзингу почитаются: в храме Арамацури-но мия - "буйная священная душа" (ара митама) богини Аматэрасу, в двух храмах Такихара-но мия и в храме Идзава-но мия - просто "священная душа" Аматэрасу, в храмах Цукиёми-но арамитама-но мия и Цукиёми-но мия - "буйная душа" бога Цукиёми (везде тама - кон//хунь).

Представления японцев о душе обнаруживают много общего с концепциями множественных душ как народов ЮВА и Океании, так и Северной Евразии, Сибири и Дальнего Востока. [13] Как показывают сравнительные исследования, древнеяпонские представления о душе многослойны и их истоки происходят из различных эпох и культур [14]. В качестве рабочей гипотезы можно предложить следующую схему: [15]

1) неолит (яп. дзёмон): культура моно - очевидно, аустронезийцы (охотники и прибрежные собиратели).
2) конец неолита (I тысячелетие до н.э.): культура нуси ("хозяев") - алтайская культура лесных охотников (сходство с представлениями народов Сибири).
3) энеолит (с середины I тысячелетия до н.э., яп. яёй): культура тама - также аустронезийцы - рисопроизводящий комплекс Южного Китая (много общего с индокитайскими народами - кхмеры, лао). 4) первые века н.э.: культура ками - тунгусоязычная культура Северно-Восточной Азии шаманистического толка.
5) с середины I тысячелетия н.э.: культура кокоро (китайское влияние).

В Японии предшествующая духовная культура не вытеснялась полностью и не подавлялась каждой последующей, а сливалась с ней, что создало в итоге сложный комплекс. При этом, несмотря на огромное влияние китайской культуры, понятия хунь и по (развившиеся из свободной и телесной душ) слишком специализированны, чтобы быть прямыми предшественниками японской дуалистической концепции души.

Итак, можно сказать, что, в принципе, у древних японцев для человека существовала дуалистическая концепция души, состоящей из телесной (иноти - "жизнь") и свободной (тама/кагэ) душ. [16] Однако, учитывая важную роль "сознания-чувства", или "эмоционального сознания" (кокоро - "сердце"), можно говорить и о тернарной (троичной) структуре представлений о сакральном. При этом если иноти давало биологическую жизнь, то тама - энергию, духовность, а кокоро - личность. Дуалистическая концепция служит основой для дальнейшего дробления души. Так, истоки "смирной" и "дикой" душ божества могут быть прослежены к свободной душе человека. Другое направление развития от свободной души тама вылилось в представления о божественных "чудесной" и "счастливой" душах (плюс кокоро - "воля-замысел" бога). Они представляли скорее разные аспекты одной души, нежели две различные души. Проявления божественной свободной души, таких как "дикой", "смирной", "чудесной" и "счастливой" душ, также могут быть названы духами или даже божествами, т.е. между душой, духом и божеством возможен переход.

... Ками, японские боги, порождены духами японской природы, но и сотворены по образу и подобию человеческому